Само наличие подобной дискуссии, в которой стороны не могут прийти к консенсусу даже по такому базовому вопросу, как любовь к Родине, очевидно, свидетельствует о крайне серьезном кризисе национальной идеи.

В статье, опубликованной в американском издании The Wall Street Journal, пишется, что

сегодня у России нет идеологии или альтернативной экономической модели, которые она могла бы экспортировать, так что ее значимость на мировом уровне держится почти исключительно на военном могуществе и готовности его использовать».

Не стоит забывать, что факт отсутствия своей аутентичной идеи отнюдь не является нашей судьбой, скорее, наоборот, этот кризис свидетельствует об эпохе безвременья, в которую мы вступили в 90-е благодаря написанной по западным лекалам Конституции.

В связи с этим возникают логичные вопросы: а в чем же должна заключаться новая национальная идея? На каких принципах она должна основываться?

В первую очередь необходимо разобраться с вопросами «либерализма» в том виде, в котором он существует в России. С одной стороны, представителями данного течения являются маргинализированные группы людей, доводы которых основываются исключительно на идее конфронтации с властью абсолютно по каждому вопросу и, что представляется более страшным, на попытке принести извинения всем и вся за свою же историю. Фундамент их идеологии зиждется на банальном непонимании определения слова «свобода», которое в устах либералов приобретает ценность само по себе. Свобода в подобной парадигме является не чем иным, как разрешением человеку грешить.

Фото: hurricanehank / Shutterstock.com

Данная трактовка свободы в науке именуется «негативной», а именно — свободной от чего-то. Эта идея изначально носит подрывающий характер, способствуя атомизации общества. Стоит отметить, что идея, к сожалению, имеет легитимность, которая происходит из противоречия, содержащегося в Конституции. 13-я статья гласит: «Никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной»; в то же время 2-я статья полностью противоречит этому тезису, по сути, провозглашая доминирующую роль либеральной идеологии: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью».

Согласитесь, сама постановка вопроса подобным образом является крайне смешной:

— «У нас нет идеологии!» 
— «А ведь в Конституции написано, что человек — главная ценность» 
— «Ну да, написано, но идеологии-то нет» 
— «Как же нет, когда есть» 
— «Да нет, я Вам говорю!»

Примерно в такой сюр превращается дискуссия по поводу национальной идеи в России. Казалось бы, смейтесь над абсурдом, что еще остается. И мы смеялись, смеялись... Пока вдруг с ужасом не осознали, что, в общем-то, подобная клоунада уничтожает возможность возникновения адекватной идеи Русского консерватизма в XXI веке. Ведь если пристально вглядеться, можно заметить, что такой спор — это дебаты двух либералов. А где же консерваторы? Неужели и правда кино, актеры в котором, кстати, говорят, что должен быть плюрализм мнений, смогли своей мастерской актерской игрой надеть на стороннего наблюдателя две пары очков — 3D и розовые?

В результате виртуальная реальность стала объемной, из-за чего мы совершенно потеряли связь с реальностью. А вне реальности и не может быть адекватных реальности идей. Так что пора уже прозреть. Выйти из этого королевства кривых зеркал, посмотреть на мир трезвым взором и подумать о том, что же можно предложить в ответ. Вопреки расхожему мнению, консерваторы никогда не отрицали ценности свободы, вот только трактовка данного понятия радикально отличалась от той, которую так сильно распространили «либералы». Свобода, безусловно, есть ценность для Русского человека. Русская проза всегда наделяла свободу некой сакральностью. На наш взгляд, мы ни в коем случае не должны отказываться от ценности свободы, более того, она должна стать одним из столпов новой Русской идеи.

Вот только трактовка должна быть изменена. Свобода в понимании консервативного сознания должна означать свободу для, то есть свободу позитивную. В свое время Фридрих Ницше писал:

Свободным называешь ты себя? Твою господствующую мысль хочу я слышать, а не о том, что ты сбросил ярмо с себя. Из тех ли ты, что имеют право сбросить ярмо с себя? Таких немало, которые потеряли свою последнюю ценность, когда освободились от своего рабства».

Свобода для и есть свобода человека, имеющего господствующую мысль.

Не менее важным пунктом Русской идеи должна быть приверженность традиции в социальных отношениях, которая напрямую проистекает из христианства. В западной консервативной среде Россию успели окрестить последним бастионом традиции. Сумасшествие, захлестнувшее западный мир — бородатые женщины, парады всякого рода меньшинств, — есть прямое следствие возвышения негативной свободы и максимального низвержения любых форм коллективной идентичности.

В этом плане опора на религию как силу, поддерживающую традиционные социальные роли, абсолютно необходима для того, чтобы в долгосрочной перспективе иметь возможность выступить в роли катехона — цивилизации, миссия которой заключается в препятствии абсолютному торжеству сил зла в истории.

Фото: www.globallookpress.com

Также Русское сознание носит коллективистский характер, произрастающий из идеи соборности. К слову, это отнюдь не значит, что из-за этого у нас не может функционировать рыночная система, ибо этот тезис был полностью опровергнут примером экономического развития азиатских стран. Таким образом, соборность есть свободный выбор людей, который заключается в их объединении как на духовном уровне, так и в мирской жизни. Об этой особенности говорит и само слово «соборность», которое не имеет аналогов ни в одном другом языке.

Источник: https://tsargrad.tv/articles/kontury-russkoj-idei_146442